Сначала Москва, потом Нижний
Москва запомнила 2010 год не только жарой. В тот год в Орехово-Зуеве 13 сентября пропала пятилетняя девочка Лиза Фомкина. Она вместе с тетей потерялась в лесу, и в течение пяти дней ее практически никто не искал. И только когда информация о пропавших попала в интернет, почти 500 добровольцев откликнулись и день за днем, метр за метром стали прочесывать лесные завалы и жилые кварталы. Они не знали лично ни Лизу Фомкину, ни ее семью. Они просто не смогли остаться равнодушными к чужой беде. Лизу нашли, но было уже слишком поздно…
Если бы поиски начались раньше, финал этой истории мог бы быть совсем другим, считают волонтеры. Запоздалая реакция органов внутренних дел и МЧС привела к тому, что Лиза умерла от переохлаждения на девятый (!) день со дня пропажи, а нашли ее на десятый день.
Потрясенные этой трагической историей волонтеры решили объединиться, чтобы подобное больше не повторилось. И тогда впервые прозвучала идея создания поисково-спасательного отряда. Его назвали в честь погибшей девочки — «Лиза Алерт».
Затем стали появляться поисково-спасательные отряды и в других городах. В Нижнем Новгороде поисково-спасательный отряд «Волонтер» был создан в сентябре 2011 года, а зарегистрирован 28 марта 2012 года.
— Сейчас в России существует Содружество волонтеров по поиску пропавших детей. У них есть страничка в социальных сетях — https://vk.com/poiskdetei. Там можно посмотреть пропавших по городам страны. Всего в России работает 50 отрядов. И Нижний Новгород — в пятерке передовиков после Москвы, Санкт-Петербурга, Ярославля и некоторых других городов, — говорит Сергей Шухрин. — С 2011 года ежегодно мы проводим от 100 до 200 поисковых мероприятий, ищем детей, стариков, инвалидов. В поисках взрослых людей помогаем в основном советами, расклейкой ориентировок, предоставлением карт, но это в случае, если не прослеживается криминала. Если есть криминал, то сами участвуем в поисках. Мы берем в отряд волонтеров любого возраста, главное, чтобы человек мог чем-то помочь. В лес не берем младше 18 лет, а клеить листовки можно в любом возрасте.
По словам Сергея Шухрина, есть поисково-спасательные отряды, которые не оформлены официально, но они существуют. Нижегородский отряд имеет статус общественной организации.
— Я с самого начала был за эту идею, поскольку это дает возможность заключать официальные соглашения, получать гранты и так далее. Сегодня мы как общественная организация заключили соглашение со Следственным комитетом, ГУВД, в стадии подписания соглашение с региональным МЧС. Мы взаимодействуем с уполномоченными по правам ребенка и по делам несовершеннолетних. Мы со всеми встречались, у нас хорошее взаимопонимание. Что касается полиции, то на протяжении уже нескольких лет — а поисковому движению больше четырех лет — она плотно взаимодействует с волонтерами. Мы обмениваемся информацией, есть даже обязательство полиции сообщать родственникам, когда они подают заявление, а его, если пропал ребенок, должны принять моментально, о том, что можно обращаться к волонтерам.
В чем эффективность волонтеров…
— Волонтеры делают то, что не делают полиция и МЧС, — отмечает Сергей Шухрин. — Мы занимаемся массовыми поисками, организуем распространение информации в интернете и соцсетях. А чтобы информацию распространить, надо сделать ориентировку.
Кроме соцсетей и интернета, по словам Сергея Шухрина, волонтеры расклеивают ориентировки и на той территории, где пропал человек.
— Иногда это единственный способ найти человека, свидетеля, очевидца, привлечь дополнительных добровольцев, волонтеров, — объясняет он. — Чтобы выходить на поиск-прочес, нужно не 10–20 человек, а много людей. Этого у полиции нет. По этой причине сегодня волонтеры известны своей эффективностью. Все соглашаются, что в лесу лучше волонтеров не ищет никто. Там мы используем современные средства: спутниковые карты, навигаторы, собственную связь. Мы привлекаем собственников джипов, самолетов, вертолетов и так далее. Часто у МЧС и полиции нет такого снаряжения, как у нас.
Как рассказал Сергей Шухрин, в настоящее время в нижегородском поисково-спасательном отряде больше 500 человек — это люди, которые зарегистрировались, то есть дали о себе информацию, подписались на SMS-рассылку и ее получают. А еще эти люди выразили готовность любыми способами, кто чем может, помогать в поисках, когда нужна помощь. И не обязательно для этого выезжать в лес или прочесывать метр за метром городские территории. Можно расклеить ориентировки около дома, если человек потерялся где-то рядом, можно давать ссылки в соцсетях и на форумах, а можно, если кто умеет, варить суп или кашу в лагере добровольцев, пока они наматывают километры по лесной чаще, — в отряде нужны разные специалисты.
На своем сайте добровольцы отмечают, что помимо поисковиков и инфоргов, то есть организаторов поисковых групп, им нужны повара, медики, кинологи, психологи, вездеходы, летатели и беспилотники, завхоз лагеряи другие профессионалы.
Нетрудно догадаться, что кроме умения читать карты или водить внедорожник волонтерам нужно обладать чувством сострадания и быть легким на подъем — ведь в поисках пропавших фактор времени чрезвычайно важен.
Более того, свое взаимодействие все эти люди отрабатывают на учениях, которые проходят вместе с бывалыми, профессиональными поисковиками, сотрудниками МЧС и полиции. Ведь люди, которые до этого никогда не участвовали в поисковых операциях, должны знать кроме всего прочего, как одеваться, что брать с собой в дорогу, то есть что класть в так называемый «тревожный рюкзачок». Например, все знают, что не стоит приезжать в лес в «балетках» и мини-юбке. Но мало кому известно, что следует закрыть глаза очками, чтобы не повредить их ветками, да и цвет одежды лучше подобрать такой, который бы не сливался по цвету с окружающей средой, тогда больше шансов самому не потеряться. Кроме того, надо уметь читать карту, разбираться в показаниях навигатора и так далее.
Народ идет на красивых девушек и детей…
Как отмечает Сергей Шухрин, не все записавшиеся в волонтеры становятся помощниками. Из имеющихся на сегодня в отряде 500 «записантов» на поиски может выйти только 10–20 человек, а то и вообще никто не прийти.
— Имеет значение, кто пропал. Если это молодая красивая девушка или ребенок, то откликается народу больше. Если старушка — может вообще никто не поехать. Говорю это с сожалением, но это особенность нашего менталитета. Если это пожилая женщина, которая ушла за грибами, то органы МСУ по единой диспетчерской службе должны поднять местное население, егерей и организовать поиски, даже если не поехал никто из волонтеров. Все наши волонтеры — люди работающие, у них есть дети, домашние питомцы, куча разных дел, и если у нас получается выцепить кого-то в этот день — тогда собирается группа на поиск. В этом году 4–5 грибников так и остались в лесу, мы не смогли выехать на их поиски, так как не нашлось добровольцев. Этих пропавших можно записать в том числе и на нашу совесть, — говорит Сергей Шухрин. — Мало народу приезжает по разным причинам. Люди заняты, «выгорают», большой приток, когда кто-то пропадает, потом — тишина, и люди начинают «отваливаться», хотя в это время есть смысл заниматься учебой. Технически поиск людей — это не очень просто: надо не только найти человека в любых условиях, но и не заблудиться самому, поэтому мы проводим различные тренировки для поисковиков, координаторов, картографов. У нас есть координаторы, которые формируют экипажи, занимаются сайтом, связью с МВД, МЧС.
Сейчас, по словам Сергея Шухрина, чтобы привлечь к поискам пропавших как можно больше добровольцев, в отряде стараются передавать как можно большему количеству волонтеров живые эмоции родственников или знакомых, которые лишились своих близких людей. Когда слышишь их просьбы о помощи, понимаешь, как важно выйти на поиски.
Нерешенные проблемы «закрывают» добровольцы
— Я по образованию преподаватель ОБЖ, поэтому вопросы выживания меня всегда интересовали, — рассказывает Сергей Шухрин. — Также я являюсь директором крупной компании, где работает больше двух тысяч человек. Я учился по президентской программе и знаю, что в основе любого волонтерского движения лежит какая-то нерешенная проблема. Когда мы только создавали отряд, не было людей, которые могли бы искать пропавших: полиция не справлялась, а добровольцев еще не было. Тогда мы создали отряд, написали несколько грантов, нам дали денег, мы купили все, что нужно. Сейчас мы увидели, что у нас в стране существуют проблемы межведомственного взаимодействия. Их мы не можем самостоятельно решить. Например, разместить ориентировку в торговых центрах или показать ее на мониторах мы не можем. Бесплатные эсэмэски владельцам видеокамер разослать тоже не можем. То есть это вещи, которые надо согласовывать на более высоком уровне.
Когда волонтеры это поняли, то проявили инициативу и организовали круглый стол на тему, как усовершенствовать систему оповещения при поиске пропавших в Нижегородской области. Участвовали в нем представители силовых ведомств, областного правительства, отвечающие за транспорт, связь, внутреннюю политику. Руководитель нижегородского поисково-спасательного отряда «Волонтер» предложил решить им порядка 50 вопросов, которые позволили бы, например, в течение 10 минут или максимум часа разместить ориентировку на ребенка, который потерялся, в торговых центрах, на мониторах на улицах и в метро, запросить запись видеонаблюдения и так далее. И хотя принципиальное согласие всех властных структур получено, но воз и ныне там.
А ведь известно, что эффективность розыска пропавших детей находится в прямой зависимости от сроков начала поисков. Особенно важны первые часы. Как отмечается на сайте поискового отряда «Лиза Алерт», первые 48 часов после исчезновения ребенка наиболее важны для поиска и его благополучного возвращения. А, как правило, именно это время не используются из-за паники и ужаса, которым поддаются родители.
Специалисты же советуют в течение ближайшего часа, когда вы поняли, что ребенок потерялся, составить подробное описание одежды, обуви и личных вещей ребенка в момент исчезновения, найти фотографию, которая была бы сделана не позднее шести месяцев до пропажи, и отправляться в полицию писать заявление. Затем позвонить всем, кто мог видеть или общаться с ребенком, а если результат нулевой, то позвонить волонтерам или отправить заявку на поиски. К ним надо привлечь как можно больше людей, тогда гарантия, что ребенка найдут живым и здоровым, возрастает в разы, считают добровольцы.
Интересно, что за рубежом совершенствованию поиска детей уделяется большое внимание. Почти каждый год появляется новое изобретение или совершенствуются старые программы, которые позволяют ускорить начало поиска пропавшего ребенка. Например, летом 2011 года ФБР разработало приложение, предназначенное для хранения в смартфоне родителей основных данных о ребенке: имени, фамилии, словесного описания и фотографии. Это позволяет не тратить время на составление информации, если ребенок потерялся, а сразу переслать ее в полицию.
В Китае для поиска детей также активно используют интернет. К примеру, в 2011 году благодаря тому, что миллионы жителей Поднебесной узнали о случаях кражи детей нищими с целью милостыни стали фотографировать маленьких попрошаек и выкладывать их фото в интернет, шестерых из них узнали родители.
— Сегодня люди не чувствуют себя в безопасности, — считает Сергей Шухрин. — Если бы, к примеру, все нижегородцы, а также преступники знали, что в течение часа о пропавшем человеке станет известно всем, то, думаю, злоумышленник лишний раз подумал бы, стоит ли идти на преступление. Ведь в таком случае на поиски выйдет не только полиция, но и сотни добровольцев, которые сделают все возможное, чтобы найти человека. Тогда любой житель города чувствовал бы себя защищенным.
Как быстро оповестить о «потеряшках»…
Нижегородские волонтеры разработали несколько проектов, которые позволят сделать наш город более безопасным, чем он есть сейчас. Один из таких проектов — организация сайта, где собственники видеорегистраторов и видеокамер смогли бы зарегистрироваться и оставить нужную волонтерам или полиции видеозапись.
— Мы назвали этот проект «Всевидящее око». Это сайт, куда автовладелец или предприниматель может зайти, заполнить анкету, где указать, в каком районе у него находится видеокамера, и оставить свой телефон. И если что-то случилось, мы звоним и просим не стирать запись и разместить ее с камеры видеонаблюдения или регистратора на этом сайте, — рассказывает Сергей Шухрин. — В идеале хочется, чтобы у каждого зарегистрированного на сайте был личный кабинет, куда он смог бы загрузить записи. И можно было бы их скачать или попросить отправить электронной почтой. Осталось сагитировать 10–20 тысяч автовладельцев, чтобы они заполнили эту анкету. Если это получится, то у нас будет по-настоящему безопасный город, поскольку информацию можно будет считывать с огромной сети видеокамер. Осталось каждому сообщить и убедить, что это полезно.
Но пока этот сайт только в проекте.
— Мы сейчас идем по пути грантов, чтобы нам сделать этот сайт, — уточнил Сергей Шухрин.
Есть и еще один проект, связанный с усовершенствованием оповещения о потерявшихся людях, он называется «Стрелки». В этом случае в лесу вывешивается указатель населенного пункта и расстояние до него, а также номер стрелки. И такие указатели надо разместить по всему лесному массиву области. А эти стрелки нанести на карты и GPS-навигаторы, которые доступны для МЧС, полиции и других служб. И если человек заблудился, то он может выйти к стрелке и позвонить в службу экстренного реагирования или своим родственникам, сказав, около какой стрелки находится. В таком случае «потеряшку» несложно будет найти и забрать из леса.
— Подобные проекты уже стартовали, к примеру, в Санкт-Петербурге, — говорит Сергей Шухрин.— И более того, они показали высокую эффективность, так как человек, который заблудился, может либо самостоятельно выйти из леса по этой стрелке или позвонить, чтобы его забрали, если он, скажем, сломал ногу. В этом случае не надо подключать сотни людей, просто родственник или знакомый выйдет на сайт, посмотрит, где находится указанная стрелка, и заберет близкого человека.
Есть в арсенале у добровольцев и другие проекты. Например, организация передвижного штаба по управлению неорганизованными добровольцами. Его можно использовать при любом массовом скоплении народа. Для того чтобы люди поняли, как важно участвовать в поисках людей, можно организовать выставку-шок, где показывать вещи тех, кого найти не успели. В этом случае можно показать, прежде всего детям, какие опасности существуют в жизни.
А как известно, кто предупрежден, тот вооружен, то есть готов к опасности или неожиданности.
Подготовила Светлана Муратова
